K  IF  Akz.github.io

Билам понял многое, когда, стоя на вершине Пэора, он хотел проклясть нас в третий раз. Он увидел святость еврейского народа и понял, насколько бессмыслены были его попытки. Но, несмотря на всё это, Билам по-прежнему ненавидел евреев чёрной ненавистью и желал им самого худшего. Поэтому перед тем как покинуть Балака, Билам сказал ему:
- Вот тебе совет. hаШем запрещает евреям служить идолам и брать в жёны женщин из других народов. Сделай же так, чтобы евреи брали себе женщин Мидьяна и Моава и поклонялись бы Баал-Пэору. Точно тебе говорю: hаШем рассердится на евреев и не будет у них силы, - и Билам научил Балака, как это устроить.

В то время лагерь евреев был в Шиттиме. И вот, неподалёку от лагеря, Балак открыл грандиозную ярмарку. И евреи стали ходить туда покупать одежду и всякие полезные веи. На ярмарке всё было устроено вот как: у входа в лавку обычно сидела старуха и просила за свой товар очень большие деньги. Когда кто-нибудь из евреев говорил: "Ты просишь слишком дорого", старуха говорила: "А ты зайди вовнутрь. Там то же самое, только дешевле."

Внутри же сидела молодая женщина. Она первым делом поила еврея вином, а потом говорила: "Бери меня в жёны. Только сначала поклонись Пэору", - и вытаскивала из-за пазухи маленького идола. Еврей говорил: "Нет, мне нельзя. Моше сказал, что hаШем не разрешает." "Да ну что ты!" - отвечала женщина, - "Это ведь когда Моше сказал? Это ведь было, когда он спустился с горы Синай, сорок лет тому назад! Ну нельзя же в самом деле так дежаться за старое!" И еврей отвечал: "Пожалуй, ты права. Но идолу я всё же кланяться не стану." "Ну хорошо", - говорила женщина, - "Тогда мы с тобой будем служить ему вот как: мы поставим его на сундук, чтобы он мог видеть всё, что вокруг происходит. Пэор это очень любит. А кланяться - можно и не кланяться." И еврей соглашался. Большая часть этих людей была из колена Шимона.

И увидел hаШем, что евреи служат Баал-Пэору, и разгорелся гнев Его, и сказал Он Моше:
- Собери судей и старейшин Израиля, чтобы были наказаны все, кто служит Баал-Пэору.

Поняли люди колена Шимона, что сейчас многие из них будут казнены - ведь за идолопоклонство полагается смертная казнь - и пошли к шатру Зимри. Он-то и был главой колена Шимона. Пришли к нему люди и говорят:
- Они там судят нас, а ты будешь сидеть тут и молчать?!

Зимри встал, собрал большую толпу, и во главе неё отправился к дочери мидиянитянского князя, которую звали Казби. Он пришёл и сказал ей: "Пойдём со мной", - и привёл её прямо туда, где сидели Моше и все старейшины Израиля. И сказал Зимри:
- Эй, Моше Бэн Амрам! Разрешена мне эта женщина, чтобы взять её в жёны, или нет? Только не говори, что она мне запрещена, потому что тогда кто разрешил тебе твою жену Ципору, мидиянитянку, а?!

От такой неслыханной наглости все оцепенели. И Моше не смог ничего ответить. На самом деле, Ципора была его женой по праву, потому что она вместе со всеми стояла у горы Синай, когда hаШем давал евреям Тору, и теперь была еврейкой. Но что было говорить с таким наглецом?

И вот Зимри, окружённый толпой своих людей, на глазах всего Израиля ввёл мидиянитянку в свой шатёр. От такого надругательства над hаШемом и Его Торой, Мудрецов Израиля охватил ужас, и забыли они галаху, закон, и не знали, что им делать, и зарыдали они в голос.

Тогда началось поражение, мор: люди падали на землю и умирали. И увидел Пинхас, сын Эльазара, внук Аарона, что вот, из-за Зимри малах hа-мавэт, ангел смерти идёт по лагерю, закон забыт и Мудрецы плачут. Раздумывать тут было нечего. Пинхас встал и взял в руку копьё.

Спрятав наконечни вод одеждой и опираясь на древко, как на палку, Пинхас подошёл к шатру Зимри.
- Пропустите меня! - сказал он страже, - Я хочу научиться у Зимри, как жениться на мидиянитянских принцессах.

Стражники обрадовались: "Если внук самого Аарона будет на нашей стороне", - решили они, - "то Моше нам ничего не сможет сделать."
Они пропустили Пинхаса в шатёр, и он вошёл и увидел Зимри вместе с мидиянитянкой. Пинхас взмахнул копьём.

В этот момент он понимал, что если он убьёт Зимри, ему придётся стоять против всего колена Шимона. Он понимал, что может навлечь беду на весь народ - узнав о смерти дочери, отец Казби, мидиянитянский князь, мог ведь пойти войной на Израиль. Он понимал и то, что старейшины Израиля могут казнить его самого, если решат, что он не имел права убивать. Но Пинхас не думал об этом. Перед его глазами стоял гнев hаШема - ангел смерти, поражающий народ. Мелькнула мысль, что будет очень глупо, если он не уйдёт из лагеря Шимона живым, и люди скажут, что Пинхаса убили за то, что он пришёл отнимать у Зимри жену...

Пинхас взмахнул копьём и одним ударом пронзил Зимри, и мидиянитянку. И прекратился мор, hаШем отозвал ангела смерти. И придал hаШем Пинхасу силы - он поднял обоих убитых на копьё и так вышел из шатра наружу. Увидев, что Зимри убит, несколько человек из его стражи бросились к Пинхасу, но малах hа-мавэт обернулся, и они упали мёртвыми.

В тот день погибло двадцать четыре тысячи евреев.
И сказал hаШем:
- Пинхас Бэн-Эльазар Бэн Аарон hа-коэн был прав. Спас он сынов Израиля от Моего гнева.